Вдох-выдох. Смотрит внимательно на уже давно остывший ужин, медленно обводя взглядом комнату, долго не задерживаясь ни на одной из вещей. Взгляд цепляется за напольные часы. Красивые такие, с резными золотыми стрелками, большие, по форме напоминают Биг Бэн. Кажется, это подарок на свадьбу. Или на одну из двадцати пяти годовщин. Женщина уже и не помнит. Но одно она помнит точно - когда у мужа заканчивается рабочий день и сколько времени занимает путь от работы до дома. Уже полдевятого, а вернуться он был должен в восемь. "Задерживается," - пронеслось и устойчиво засело в самых глубинах подсознания. Гермиона начала нервничать и хрустеть пальцами, медленно считая про себя до десяти.
Рон почти никогда не опаздывает.
Женщина берёт со стола "Пророк" и разворачивает его, углубляясь в чтение, с надеждой, что хоть это отвлечёт её от дурных мыслей, которые словно клещ засели на внутренней стороне черепной коробки и заставляли сильнее сжимать пальцы, тем самым, безжалостно сминая некоторые короткие статьи, что обычно публикуют в самом низу. Уизли даже не замечает, как погружается в эти самые мысли, совершенно бездумно водя взглядом по строкам, без какого-либо интереса переворачивая страницы. И лишь одна рубрика привлекла её внимание - "Famous Wizards". Кажется, её вела некая преемница Риты Скитер. Такая же противная мадам с любовью к обесцвеченным волосам и костюмам цвета вырвиглаз. В статье говорилось о том, что известный болгарин переехал в Англию с семьёй на пмж. Какого же было её удивление, когда она узнала на колдографии... Виктора Крама! Воспоминания так и замелькали в голове, яркими вспышками побуждая сознание и вызывая лёгкую улыбку на губах, демонстрируя морщинки в уголках глаз. Углубляясь в чтение, женщина то и дело то хмурила брови, то облизывала губы. Знающий Гермиону человек сразу поймёт, что экс-Грейнджер более чем заинтересована в чтении и оторвать её сейчас - значит подписать себе смертный приговор своей же кровью. В статье рассказывалось, что у Виктора умерла жена и он женился на другой женщине. Вглядываясь в женщину, стоящую рядом с Крамом, удивляясь ещё больше. Неужели, это Лаванда Браун!? Ах, нет, теперь она Крам и счастливо улыбается с колдографии, приветственно маша рукой журналистам и кокетливо стреляя глазами. В самом конце статьи, было мини-интервью с Лавандой и одна его часть, заставила Гермиону буквально зарычать от негодования: "- А Рональд Уизли знает о Вашем приезде? - Разумеется! Мы с Бон-Бо... хи-хи! простите, Роном, последнее время, очень тесно общались и..." Гермиона просто не смогла дочитать, отшвырнув "Пророк" куда-то в сторону. В голове шатенки замелькали воспоминания. Кажется, это был курс шестой. Рон и Лаванда тогда официально встречались, а экс-Грейнджер просто не могла смотреть не скрипя сердцем на их обжимания по углам и вечные поцелуи. Настолько ей было мерзко и больно смотреть на "голубков", что она старалась как можно скорее ретироваться, если вдруг увидит их вместе. Но, это было тогда. Не сейчас. Тогда она любила его. Как только может любить шестнадцатилетняя девчонка. "Погрязнув" в воспоминаниях и собственных догадках-домыслах, женщина не заметила, как муж вернулся с работы и прошёл на кухню, со светящимся от счастья лицом.
Правда, взглянув на свою жёнушку, улыбка медленно, но верно сползла с его лица. Гермиона была мрачнее тучи и немигающим взглядом "испепеляла" своего законного супруга. Не сводя взгляд с Рональда, женщина достала из кармана брюк волшебную палочку и не произнеся не слова, с помощью невербальной магии разогрела ужин. Не вставая из-а стола и положив палочку на столешницу рядом с собой, Уизли "деревянным голосом" спросила:
- Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Рон стоит в недоумении, а Гермиона уже начинает закипать - хоть виду и не показывает. Сидит как неживая, смотрит в упор, а на лице - ноль эмоций. В самом деле, лучше бы кричала во весь голос, била посуду и порезала бы все его галстуки, чем смотрела вот так.
Вдох-выдох. Гермиона еле сдерживается, чтобы не устроить разнос мужу, в то время, как он действительно ничего не понимает. Берёт в руки палочку и "Левиосой", переносит мужу "Пророк", прямо в руки. Считает до десяти. Терпение на исходе.
- Ты всё ещё ничего не хочешь мне рассказать? - выдавливает из себя слова. Голос раздаётся эхом в пустой комнате, а Уизли-старший, судорожно листает страницы газеты, чтобы понять, в чём его обвиняют. Хотя, судя по выражению его лица - он и так всё понял. Кладёт печатное издание на стол и, только собрался произнести оправдательную речь, как жена прервала его жестом на словах: "Гермиона, я...". Женщина уже теряет самообладание, встаёт из-за стола и продолжает смотреть в глаза мужу, стиснув зубы. Она не хочет слушать его объяснений. Это был риторический вопрос.
Вдох-выдох. Самообладания катится к чертям, как и выдержка. Пытается считать хотя бы до пяти - сбивается. Слишком зла. До дрожи в руках, до кома в горле, до... Мерлин тебя подери, даже слов нельзя найти, чтобы описать, как она была зла!
- Какого чёрта... - переводит дыхание, слова в горле застревают, - какого чёрта, я узнаю об этом из "Пророка"?! Какого чёрта ты не рассказывал мне о том, что до сих пор общаешься со своей бывшей!? Да ещё и тесно, - специально ставит логическое ударение на последнем слове, бурно жестикулируя. Слава Мерлину, что руки не добрались до лежащей на столе посуды. Не даёт даже вставить мужу хоть слово, как-то объясниться, продолжая свою словесную тираду. Хватит. Слишком долго терпела. Слишком много накопилось. Слишком мало было сказано слов. Теперь, она уже не притворяется. Теперь - она абсолютно честна, - Так поэтому, ты постоянно опаздываешь? Это и есть твои "запарки на работе"?
- Не было между нами ничего! - пытается оправдаться, достучаться до разума Гермионы, полностью поглощённого ревностью и паранойей. Пытается приблизиться к жене, но она останавливает его движением руки. Нет, она не "заколдовала" его или что-то в этом духе. Просто ясно дала понять, что если он приблизиться ещё хоть на пару шагов - он за себя не отвечает.
- Так же как "не было" между тобой и моей секретаршей? Ты считал, что я такая дура, что не узнаю о вашей "интрижке"?! - про себя добавляет "бывшей", но это особой роли не играет, - Хорошо, если между вами ничего не было, то какого Мерлина ты мне не рассказывал!? Какого чёрта сделал из этого "вселенский секрет"? А вообще, сколько всё это длиться, год-два, больше? Сколько лет ты мне врёшь?! - переводит дыхание, распаляется всё сильнее, видя, как Рон совсем растерялся. Он не знает, что ответить и совершенно не узнаёт в этой "фурии" свою законную супругу. Ему нечего сказать, он придумывает ответы медленнее, чем она придумывает вопросы - И неужто всё те женщины, что постоянно крутятся около тебя, тоже ничего не значат? Или всё таки значат?! А те "проблемы на работе" пару лет назад... каких звали? Магнолия? Настурция? А может ещё какая-нибудь "трава"?! И командировки за "ингредиентами" для новых волшебных изобретений, тоже имели какие-то имена? Или это были командировки?
Гермиона взрывается, говорит слишком много, высказывая всё, что накипело, бурно жестикулируя при этом, не давая мужу вставить не слова. Это был их первый и последний масштабный скандал, от которого пострадали барабанные перепонки, голосовые связки и две тарелки. Рону стыдно до сих пор, а его жена не могла смотреть в глаза мужу ещё дня два. А потом, всё как-то само устаканилось. А если быть точнее - опять утонуло во лжи и непонимании.
несколько фактов:
